Санторин - Страница 64

— Откуда, черт побери, вы могли это знать? — спросил Уотерспун.

— Постараюсь объяснить. Итак, Андропулос раздобыл нужную ему бомбу, незаменимую для его целей. По крайней мере, он так считает. Но есть кое-что, о чем он понятия не имеет. Когда самолет рухнул в море, он активизировал действие часового механизма внутри бомбы. Как только завод кончается, бомба готова к взрыву и может взорваться при первых звуках судовых механизмов. Фактически любых механизмов. Таким образом, мина, которая сейчас на борту «Ангелины», может взорваться в любую минуту. Андропулос пал жертвой той болтовни, которой его угостил Уикрэм, наговоривший всякую чушь о временной нестабильности бомбы в результате излучения водородных бомб. В действительности атомная бомба всегда нестабильна, готова в любой момент взорваться. Главный старшина, вы забыли выполнить мою просьбу.

— Прошу прощения, сэр. — Маккензи протянул капитану стакан скотча. — Это не моя вина, сэр. Просто, редко можно услышать такую историю.

Тальбот попробовал напиток.

— Будем надеяться, что больше ничего подобного вам не придется услышать.

— И что же произойдет в конце концов? — поинтересовался Уотерспун.

— Могут случиться только две вещи. Андропулос попытается перетащить бомбы на «Таормину». Работа судовых механизмов вызовет взрыв, и они окажутся в мире ином. Или преступники отправятся на паруснике до Тобрука, конечной цели своего путешествия. Не забывайте, он уверен, что бомба совершенно безопасна, а мир считает, что у него в заложниках находится целых пять человек. При звуке первого двигателя в Тобруке бомба взорвется. Вопрос в том, сколько погибнет в этом случае ни в чем не повинных людей. Десять тысяч, самое малое. Лейтенант Денхольм, я уже устал говорить. Вы специалист «Ариадны» по электронике, покажите известное вам устройство и объясните его назначение.

— Устройство называется критронным детонатором, — вступил в разговор Денхольм. — Очень похож на старенькое переносное радио, правда? Если бы Андропулос знал о существовании такого прибора, то не пытался бы захватить атомную бомбу. Путем ряда простых действий, хотя на самом деле это очень сложный механизм, о котором я практически ничего не знаю, можно послать электронный импульс на определенной волне и вызвать взрыв атомной бомбы. Если бы у Андропулоса был такой прибор, он мог бы произвести взрыв в Амброзском канале с любого расстояния, не дожидаясь, пока в него войдет какое-нибудь судно или пока над ним не пролетит самолет.

— Можно ли поинтересоваться, — спросил Уотерспун, — как прибор оказался в ваших руках?

— Мы посылали за ним в Америку. Его привезли только вчера.

— Что означает следующее: во-первых, вы уже заранее знали о существовании прибора и, во-вторых, знали о том, что у Андропулоса на уме. А еще кто-нибудь знал об этом?

— Командир не любит, когда его офицеры сплетничают.

Уотерспун повернулся в сторону Тальбота.

— Вы собираетесь взорвать «Ангелину»? Мою «Ангелину»?!

— К сожалению, да. Должен сказать, вы получите компенсацию в той или иной форме.

— Что за компенсацию?

— Пока не знаю. Я не уполномочен делать какие-либо предложения. Мне придется обратиться с этим вопросом к адмиралу.

— А иначе нельзя поступить? — спросила Ирен. — У вас есть радио. Вы можете связаться с беглецами и предложить им бросить бомбу за борт, а потом снять их с яхты.

— Во-первых, Андропулос мне не поверит. Во-вторых, я не собираюсь делать ничего подобного. Я уже сказал вам, что сбор доказательств против него может занять месяцы, даже годы. Я бы предложил вам с Евгенией поговорить со своими отцами, и тогда вы убедитесь, что они полностью согласны со мной. Нельзя позволять бешеному псу носиться по всему миру.

— Вот, значит, что вы подразумевали, когда говорили, и не один раз, что Андропулос никогда не попадет под суд.

— Он уже осужден.

* * *

В 2.30 утра Тальбот связался с «Ариадной», точнее, с адмиралом Хокинсом.

— Два тридцать, сэр. Работы по переносу водородных бомб на борт «Килчаррана» закончились?

— Да.

— Тогда мы приступаем к делу. Еще две небольшие мелочи, сэр. Профессор Уотерспун весьма опечален неизбежной потерей своей «Ангелины».

— Скажите ему, что это ради благого дела.

— Хорошо, сэр. Как вы считаете, министерство обороны сможет возместить ему убытки?

— Да, я гарантирую.

— Он еще упомянул о каких-то золотых кранах в ванной комнате.

— О черт побери! Ничего себе мелочь! Это же целое состояние! Тут есть о чем подумать.

— И еще один пустячок, сэр. Как вы смотрите на то, чтобы дать небольшой отпуск команде «Ариадны»? Все-таки она хорошо потрудилась.

— Эта мысль уже приходила мне в голову. Думаю, недели хватит. А вы где намерены отдыхать?

— Наверное, в Пирее. К тому же было бы неплохо отвезти девушек домой. Тогда и профессор Уотерспун с супругой смогут отправиться на поиски новых золотых безделушек. Мы свяжемся с вами минут через пять.

Тальбот положил трубку и сказал, обращаясь к Маккензи и Брауну:

— Берем курс на юго-восток. Профессор, что вы думаете о предложении адмирала?

— Вполне удовлетворен.

— Ну и прекрасно! Хотя Адмиралтейство могло отказаться компенсировать вам стоимость яхты, ведь Андропулос все равно собирался утопить ее. Лейтенант Денхольм, передайте мне критронный взрыватель.

— Это моя работа, сэр. Кажется, я отвечаю за электронику.

— Вы обязаны соблюдать устав, — строго сказал Ван Гельдер. — Передайте прибор мне.

Тальбот подошел, взял у Ван Гельдера критронное устройство, вставил в него батарейку.